Осенний лагерь продлится до 31 декабря, и мы связались с уже отслужившими солдатами и поговорили с ними о вооруженных силах. Точнее, о том, чего они ожидали и что получили в результате. Граффити, перекраска корабля из одного цвета в другой и обратно, служба в компьютерном отряде — вот статус наших героев.
Владислав, 35 лет
Я пошел в армию по собственной воле. Год отучился на автомеханика в провинциальной «шараге», но меня отчислили из школы, и я захотел устроиться на работу, но сначала я чувствовал, что должен выполнить свой долг перед Родиной, поэтому в ноябре, во время осеннего призыва, я пришел на призывной пункт. Я хотел записаться в танковую часть, но почему-то в графе «назначение» стояла ошибка. Таким образом, меня зачислили в собачье отделение.
Конечно, служил я совсем по-другому. Мой основатель тоже рассказывал глупости и всевозможные анекдоты, например, как мыть парадные квадраты вилкой и разгребать снег граблями. Но я не сомневался, что это пережитки прошлого. Я работал в 2000-х годах, и в то время меня поразила определенная привязанность к вооруженным силам. Например, я расстался с девушкой незадолго до призыва в армию и подумал: «Если я пойду в армию, во мне вырастет настоящий мужчина».
Я представлял, что у меня будет добрый четвероногий друг, как в кино, который натренирует свою собаку прыгать за мной под пули и не давать мне пораниться. Пока я учился стрелять, мы совершали форсированные марш-броски в плохую погоду, рассказывали истории и пели песни у костра по ночам. В общем, всякие нелепости.
Но в жизни, конечно, все сложилось иначе. Издевательства на первом курсе не исчезли, но наши издевательства были институционализированы, и в результате я буквально не замечал никаких признаков насилия. В нашей группе каждый день после обеда проводились медицинские осмотры, с нами беседовал психолог. Все это должно быть преимуществами. Мы пришли к выводу, что служба в армии в общем-то не нужна.
Мы буквально ничего не делали с собаками. Собаки с трудом понимали простые команды вроде «сидеть» или «лежать», но никому из них это было не нужно. Моей непосредственной задачей было вычесывать собак, выгуливать их и кормить, но на этом, пожалуй, «собачьи навыки» группы закончились.
Больше ничего не было. Мы стреляли очень мало, в основном разбирали и собирали пулеметы. Во время тренировок по стрельбе по мишеням мы делали по десять выстрелов. Мы должны были стрелять по всей длине мишени одиночным и непрерывным огнем. Чем точнее ты стреляешь и чем меньше боеприпасов, тем ты лучше. Тех, кто попадал «в молоко», отправляли в армию. К тому же, по-моему, за два года я выпустил всего одну гранату.
Когда я стал сержантом, то ожидал, что у меня все закончится. Я перестал ходить на службу, мне стало наплевать на новобранцев, и служба стала совсем неинтересной.
С момента демобилизации я не общался с сослуживцами и больше не брал отпуск. Кстати, в армии тоже не было никаких вечеринок. Все просто одевались, чтобы хорошо выглядеть, и для случайных высокопоставленных офицеров, которые заходили выпить. В итоге, думаю, я потерял два года своей жизни.
Сергей, 30 лет
Меня призвали в пулеметное подразделение. В течение двух месяцев я просыпался каждое утро и вместе со всеми бегал по плацу, чистил картошку на кухне по несколько часов в день и спал прямо во время караула. Меня даже отправили на заставу для этой службы. Все это продолжалось до тех пор, пока второй командир части не понял, что я владею компьютером.
С этого момента служба пошла на лад. Меня никогда не беспокоили без надобности, в подразделении всегда был установлен компьютер, я помогал устанавливать программы и игры. Потом меня стали усаживать за компьютер, где я процветала до конца рабочего дня. В результате моего особого положения в последние месяцы военной службы мне пришлось полностью отказаться от физических тренировок, и я вернулся домой, набрав около 25 фунтов. Скажем так.
Чего я ожидал от своей военной службы? Конечно же, не этого. Я думал, что произойдет что-то ужасное — побои, психическое давление, депрессия. Не знаю. Но я потерял год своей жизни, получил военный билет, поступил в техникум и устроился на химический завод.
Антон, 26 лет
Мне предоставили выбор: вступить в ВВС или в ВМФ. Я выбрал последнее. Я думал, что смогу расслабиться и наслаждаться всем на борту — солнцем, палубой, морем, — но реальность оказалась куда более будничной. В итоге меня отправили на Северный флот, где девять месяцев в году лежал снег.
Сначала мы намеревались учиться шесть месяцев «на берегу», но этого не случилось. После окончания курса молодого офицера-истребителя мы были назначены в отборный отряд истребителей самого капитана. Затем я отправлялся в порт, где стоял корабль, и проводил там год. Ну, чтобы было понятно, каждый корабль — это самостоятельная военная единица.
Мы только что вышли из гавани. Корабли много времени стояли в доке на ремонте, а когда их не ремонтировали, они чистили палубы. Или их могли покрасить. Например, сначала она была сероватой, через несколько месяцев стала голубой, а потом снова серой. Это важно, потому что нужно что-то строить. На этом моя служба закончилась. Мы научились нескольким простым вещам, таким как терминология, аккуратность и прямая обязанность определенных людей, которые должны были сменять друг друга по мере необходимости.
По сути, целый год я ничего не делал. Не было никакой регулярной нагрузки, только утренняя зарядка, которая не была ежедневной, и очень мало тренировок. Во время этих учений мы выходили в море и испытывали напряжение боя. Это, пожалуй, возможность испытать самые разнообразные эмоции в военной жизни. Например, потопление корабля. Однако основная физическая нагрузка — это уборка снега. Мы каждый день убирали его с кораблей, пирсов и т.д.
Мы также работали с подрядчиками, которые выполняли работу в соответствии с графиком. Они так же относились к нашему персоналу и каждый день кого-то отбирали, но настоящей «порки» не было. Явных признаков упадка мы не наблюдали, так как в кои-то веки все было тихо. Изредка нас отпускали из части. Конечно, в «Увале» такого не было, но всегда можно было сходить на почту за посылкой или в ближайшую поликлинику.
По сути, служба в армии ничего мне не дала. И, честно говоря, я не понимаю, как кто-то может думать иначе.